Лукоморье

перепечатал из russian7.ru 25 сентября 2015, 18:55
7 оценок, 1175 просмотров Обсудить (5)

Лукоморье — одно из первых географических названий, которые мы узнаем в жизни. На современных картах его не найти, зато оно есть на картах XVI века. Упоминание Лукоморья есть и в «Слове о полку Игореве», и в русском фольклоре.

Что значит слово «Лукоморье»

Для начала - давайте разберемся что же означает само это слово?

Словарь Ожегова дает довольно лаконичное определение - "лукоморье": "морской залив". Корень "море" - конечно очевиден и легко просматривается в слове. А что же означает первая его составляющая? "Лук", или "лука".

Словарь Даля определяет слово "лука" так: "ж. изгиб, погиб, кривизна, излучина; заворот реки, дуга; низменный и травный или лесистый мыс; поемный луг, огибаемый рекою. | Иногда лука принимается, обратно, в значении залива, затона, заводи или это | новорос. травная лощина, луг." Другими словами, в интересующем нас значении - слово "лука", означает изгиб реки, или залив. Однокоренными ему являются слова излучина(поворот, изгиб реки) и лук (изогнутое дугой орудие для стрельбы)

Вот определение слова "лукоморье" из словаря Фасмера: "залив моря", уже др.-русск. лукомориɪе (Хож. игум. Дан. 5).
От *lǫkа "изгиб" (см. лука́) и мо́ре; ср. также из луку моря А вот описание слова "лука́" из того же словаря, в нем приводятся родственные слова из разных языков: "изгиб, луговое или лесное пространство в излучине реки, изгиб седла", укр. лука́ "мыс, образуемый рекой; заливной луг", блр. луковíна "излучина", др.-русск. лука "изгиб, залив", "хитрость, коварство", ст.-слав. лѫка δόλος (Еuсh. Sin., Супр.), цслав. лѫка κόλπος, болг. лъка́ "изгиб, луг, выгон", сербохорв. лу́ка "луг, гавань", словен. lǫ́kа "болотистый луг в долине", чеш. louka "луг", слвц. lúka, польск. ɫąka, местн. н. Ostroɫęka, в.-луж., н.-луж. ɫuka.

Родственно лук II, ляка́ть; см. Мейе 254; Бернекер 1, 739 и сл. Сравните литовское lankà "долина", латышское lañka "низкая, вытянутая равнина", литовское į́lanka геогр. "залив", арýlаnkа, нареч. apýlankomis "окольным путем"; см. М.–Э. 2, 420; Траутман, ВSW 160.

Это статья из словаря Фасмера о слове "лук": род. п. -а, II. (для стрельбы), украинское лук. старо-славянское. лѫкъ τόξον (Супр.), болгарское лък, сербохорватское лу̑к, род. п. лу̑ка, словенское lǫ̑k, чеш. luk, польское ɫęk "дуга, арка, лука". Родственно литовское lañkas "дуга, обруч", lankùs "гибкий", латышское. lùoks "изгиб, дуга", luôks "гибкий"; с другой ступенью вокализма: литовское leñkti "гнуть". Далее см. ляка́ть; ср. Бернекер 1, 739 и сл.; Траутман, ВSW 159; М.–Э. 2, 525; Эндзелин, СБЭ 196; Лескин, Abl. 324; Bildg. 168; Булаховский, ОЛЯ 5, 470. 
Таким образом - слово "лукоморье", видимо, более точно можно определить не просто как "морской залив" - скорее это именно "изогнутый дугой, дугообразный морской или речной залив".  
Именно об этом говорит корень "лука", явно связанный по значению с "изгибом",  или с "дугой".
Слово «лукоморье» звучит для нас загадочно и даже сказочно, но этимология его достаточно прозаична. Оно происходит от старославянского лѫкъ и море.
Слово «лука» означает изгиб. Однокоренные с ним слова - «лук», «излучина», «лука» (у седла). То есть «лукоморье» переводится как изогнутый берег моря, бухта.

Лукоморье в поэзии

О Лукоморье мы узнаем из пролога к первому большому произведению Александра Пушкина, поэме «Руслан и Людмила». У Пушкина Лукоморье описывается как некое условно-сказочное место «где Русью пахнет», где стоит памятный каждому дуб со златой цепью и ходящим по ней ученым котом.
Важно, что пролог был написан уже ко второму изданию поэмы, которое было опубликовано через 8 лет после первого издания — в 1828 году. Это многое может прояснить в происхождении пушкинского Лукоморья.

Когда вдохновленный природой и поэзией путешественник видит красавец-дуб на пути к дому А.С.Пушкина в Михайловском или древний одинокий дуб на вершине холма в Тригорском, - невольно возникает вопрос: уж не тот ли это дуб "описан" в знаменитом вступлении к поэме "Руслан и Людмила"?

У лукоморья дуб зеленый;
Златая цепь на дубе том...

А далее следует:

...Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках 
Стоит без окон, без дверей;
Там лес и дол видений полны; 
Там о заре прихлынут волны
На брег песчаный и пустой...
К этому времени Пушкин уже побывал в южной ссылке, где вместе с Раевскими побывал и в Приазовье, и в Крыму. Генерал Раевский из Горочеводска восторженно писал дочери Елене: «Тут Днепр только что перешел свои пороги, посреди его — каменные острова с лесом, весьма возвышенные, берега также местами лесные; словом, виды необыкновенно живописные, я мало видал в моем путешествии, кои бы мог сравнить с оными».
На человека военного эти пейзажи произвели неизгладимое впечатление. На поэта Пушкина они просто не могли не повлиять.
В простонародной балладе Г.Р. Державина лукоморье появляется как знак сказочного мира, созвучный образу "царь-девицы":

Царь жила-была девица, -
Шепчет русска старина, -
Будто солнце светлолица,
Будто тихая весна...


...В рощах злачных, в лукоморье
Въявь гуляла и в саду,
Летом в лодочке на взморье,
На санках зимой по льду. 

("Царь-девица", 1812)

В культуре нового времени образ Лукоморья (лукоморья) сохраняет свое значение далекого и "баснословного" мира. Критик А.Р Кугель не мог согласиться с названием театра В. Мейерхольда "Лукоморье", "которое собственно, неизвестно что должно означать" . Однако, как справедливо замечает исследователь, у Кугеля это было "злое притворство": "хорошо известно было, что это должно означать : мейерхольдовский театр условный, а не натуралистический. И все желавшие понимать прекрасно это понимали.

В "Трех сестрах " А.П.Чехова Лукоморье своего рода камертон, по которому настроены мысли и чувства сестёр Прозоровых, не знающих что с собой делать в провинции. Знакомый пушкинский образ наполнен здесь совершенно определенным психологическим содержанием. Маша :"У Лукоморья дуб зелёный, Златая цепь на дубе том... Ну зачем я всё это говорю?... Кот зелёный, дуб зеленый ... Я путаю ... . Неудачная жизнь, ничего мне теперь не нужно.... Всё равно... Что значит у лукоморья? Почему это слово у меня в голове?" Для её сестры Ирины нереально далёкая Москва- то же "баснословное" Лукоморье: "Лучше Москвы ничего нет на свете! ... Я всё ждала, переселиться в Москву, там мне встретится мой настоящий, я мечтала о нём, любила..." . Не случайно ей возражает рассудительный Вершинин: "
Вы не будете замечать Москву, когда будете жить в ней. Счастья у нас нет и не бывает, мы только желаем его".
Иначе думал поэт революции В.Маяковский.


...скулили сестры, впадая в тоску
В Москву!
В Москву!!
В Москву!!!
В Москву!!!!
Но нам ли столицей одной утоляться?!
Пиджак Москвы для Союза узок .


По Маяковскому идеал гармоничной жизни уже достигнут в стране Советов. Она "растет из безмерной силы Союза" и "сказаньем встает Казань, столица красной Татарии". ("Три тысячи и три сестры", 1926).

Особое место занимает образ Лукоморья в творчестве замечательного поэта Леонида Мартынова. В его поэзии 1960-70-х годов фольклорный образ входит в драматический конфликт с близоруким рационализмом сознания обывателя :

...Я уеду туда, где горят изумруды,
Где лежат под землей драгоценные руды,
Где шары янтаря тяжелеют у моря!
Собирайтесь со мною туда, в Лукоморье!
О, нигде не найдете вы края чудесней!
И являлись тогда, возбужденные песней,
Люди. Разные люди. Я видел их много.
Чередой появлялись они у порога.
Помню - некий строитель допрашивал строго:
- Где чертог? Каковы очертанья чертога? -
Помню также -истории некий учитель
Всё пытал: -Лукоморья кто был покоритель?-
И не мог ему связно ответить тогда я...
Появлялся ещё плановик, утверждая, 
Что не так велики уж ресурсы Луккрая,
Чтобы петь о них песни, на флейте играя.
И в крылатке влетал ещё старец хохлатый,
Непосредственно связанный с книжной палатой.


-Лукоморье! Изволите звать в Лукоморье!
Лукоморье отыщите только в фольклоре! - 
А бездельник в своей полосатой пижамке
Хохотал: - Вы воздушные строите замки!-
И соседи никак не участвуя в споре,
За стеной толковали:
- А?
-Что?
-Лукоморье?
-Мукомолье?
-Какое ещё Мухоморье?
-Да о чём вы толкуете? Что за исторья?
-Рукомойня ? В исправности.
-На пол не лейте!

Погодите - в соседях играют на флейте!
Убедитесь: не к бездне ведет вас прохожий,
Скороходу подобный, на вас не похожий,-
Тот прохожий, который стеснялся в прихожей...


("Много прежде")

Исчезло, ушло Лукоморье,-
Сохранить вы его не сумели

("Лукоморье")

А что же Лукоморье?

Темник Мамай пришел именно из Лукоморья, что противоречит современной истории

Однако пейзажи пейзажами, но что с Лукоморьем? Откуда у Пушкина мог выкристаллизоваться этот образ, который войдет не только в историю русской литературы, но и в подсознание каждого русского человека?
Источник первый: Арина Родионовна.
Как известно, сюжеты нескольких пушкинских сказок были навеяны поэту его няней. Историк литературы пушкиновед Павел Анненков писал, что многие эпизоды из сказок Арины Родионовны по-своему излагаются Пушкиным и переносятся из произведения в произведение.
Вот отрывок из «Сказки о царе Салтане», как он рассказан Анненковым: «Так, у ней был кот: «У моря-лукоморья стоит дуб, и на том дубу золотые цепи, а по тем цепям ходит кот: вверх идет — сказки сказывает, вниз идет — песни поет"».
Как мы видим, кот ходит у няни Пушкина вверх-вниз, то есть мы имеем дело с типичным для финно-угорской традиции описанием мирового древа, кот, ходящий по не нему вниз-вверх является одновременно и хранителем границы между мирами, и медиатором между ними.

Источник второй: «Слово о полку Игореве».
Ещё в лицейские годы Пушкина А. И. Мусиным-Пушкиным было издано «Слово о полку Игореве». О Лукоморье в «Слове» сказано:
А поганого Кобяка изъ луку моря
от желъзных великыхъ плъковъ половецкыхъ
яко вихръ, выторже:
и падеся Кобякъ въ градѣ Киевѣ,
в гридницѣ Святъславли.
В летописи сообщалось, что русские постоянно сталкивались с кочевниками в южной степи: «юкоже преже в луцѣ морА быю хусА с ними крѣпко...».
Обитателями Лукоморья по летописям были половцы, с которыми киевские князья постоянно враждовали. Лукоморьем же называлась территория Северного Приазовья.
Это мнение, как полагает С. А. Плетнева, подтверждается тем, что «можно проследить лукоморских половцев и по каменным статуям (идолам), обнаруженным в районе нижнего Днепра. Они относятся к развитому периоду половецкой скульптуры, ко второй половине XII—началу XIII веков».
Таким образом можно сказать, что Лукоморьем (которое воспел Пушкин) называлась излучина между нижним течением Днепра и Азовским морем. В топонимике Приазовья и сегодня можно встретить отзвуки этой исторической памяти: две степных реки Большой и Малый Утлюк. «Утлюк» — «Отлук» — «Лука» переводится с тюркского как «выгон, луг».

Что за дуб?

Небезынтересно понять также, что за дуб описывал Пушкин.
И там я был, и мед я пил;
У моря видел дуб зеленый...
Путешествуя по Приднепровско-Азовской степи во время южной ссылки, Пушкин мог от старожил услышать легенду о знаменитом Запорожском дубе, который рос на острове Хортица.
О нем писал еще византийский император Константин Багрянородный: «Пройдя это место, руссы достигают острова святого Григория (остров Хортица) и на этом острове совершают свои жертвоприношения, так как там растет огромный дуб. Они приносят в жертву живых петухов, кругом втыкают стрелы, иные приносят куски хлеба, мясо и что имеет каждый, как требует их обычай».
Уже в 70-х годах XIX века запорожский историк-краевед Я. П. Новицкий также писал об этом дубе: «Лет пять тому назад на острове Хортице засох священный дуб... Он был ветвист и колоссальной толщины, стоял в стапятидесяти саженях от Остров-Хортицкой колонии».

Где ещё искать Лукоморье?

Лукоморье встречается не только в летописях, «Слове о полку Игореве» и поэме Пушкина, но ещё и в русском фольклоре. Афанасьев в своем труде «Древо жизни» писал, что так в восточнославянской мифологии называлось заповедное место на границе миров, где растет мировое древо, упирающееся в преисподнюю и доходящее до неба. Карамзин также писал, что слово Лукоморье употреблялось в значении северного царства, где люди на полгода впадают в спячку, а полгода бодрствуют.
Так или иначе, в фольклорном восприятии Лукоморье - это некая условная земля на границе ойкумены, чаще всего располагающаяся на севере.
Например в южной Балтии
Надо сказать, местность с названием Лукоморье известна и на севере современной России - на берегу Баренцева моря.

Но если мы говорим про южный берег Балтики, там есть один очень интересный остров - Рюген. Именно он часто рассматривается как центр тех самых южно-балтийских, поморских славянских земель, откуда в будущую Россию прибыли предки многих русских, а также наш первый князь Рюрик. На Рюгене находилась знаменитая крепость Аркона - важнейшая столица славян, в которой стоял храм наиболее известного и почитаемого славянского бога - Свентовита, остатки валов этой крепости до сих пор можно наблюдать на севере острова.  В те времена он назывался Руяна или Рана. На острове также присутствует очень интересная "русская" топонимика. Она исследуется, и изучается - о чем можно почитать, например, здесь: community.livejournal.com/oldrus/108092.html 

Если же мы посмотрим на всю поморскую землю - там наблюдается большое разнообразие различных ландшафтов и рельефов местности, но несколько явно дугообразных заливов, расположено именно в восточной части Рюгена. Это залив между полуостровом Виттов (на котором стояла та самая Аркона) и полуостровом Ясмунд. Действительно - он имеет четко акцентированную дугообразную форму. Называется он в настоящее время Тромпер Вик (Tromper Wiek).

Соседние заливы также имеют выраженную дугообразную форму - это бухта между полуостровом Ясмунд и полуостровом Мёнгутом (Прорер Вик), а также следующий после Мёнхгута залив (Рюгешер Боден).  Все они видны, в частности, на данной старой карте Рюгена:

Причем, в остальных частях Поморья столь выраженно дугобразных заливов практически нет. Есть либо широкие гавани, либо фьордообразные продолговатые затоки, либо сложные по форме внутренние заливы.
 

Итак, с точки зрения языка, эти рюгенские заливы, вполне подпадают под определение  слова "лукоморье". Но какой из них мог быть тем самым Лукоморьем?

Ну начнем с того, что из источников известно о довольно серьезном землетрясении, произошедшем в средневековье, в результате которого погибла значительная часть юга Рюгена, включая кусок полуострова Мёнхгут, который ушел под воду (вместе с кирхами и деревнями),  ранее же Мёнхгут, вплотную приближался к соседнему острову Узедому. Так что в этой части острова зафиксированы серьезные изменения ландшафта и, следовательно, ее вряд ли следует рассматривать, ибо как она точно выглядела в древности мы не знаем.

Если же сравнивать Тромпер Вик и Прорер Вик - первый имеет все таки более правильную дугообразную форму.

Кроме того, учитывая священный характер Арконы и Виттова - куда съезжались славяне из многих земель поклониться верховному божеству, скорее всего "главным кандидатом" на роль того самого сказочного, волшебного Лукоморья - следует рассматривать именно нынешний Тромпер Вик. Ибо  Аркона -  была главным религиозным центром, в котором без сомнения могли храниться исконные знания, легенды и сказки нашего народа.
И, похоже, именно об этом, иносказательно и говорится в пушкинском стихе. Значительных изменений ландшафта в этом районе не зафиксировано. За исключением, конечно, обвалов самого мелового мыса на котором стояла крепость, которые, к сожалению, случаются довольно регулярно. Но этот, безусловно, очень  неприятный процесс, на дугообразную форму всей бухты в целом, не влияет.

Еще одним аргументом в пользу этого залива может являться сам сказочный дуб, который стоял у того самого Лукоморья. Что это был за дуб? Был ли какой-то знаменитый дуб около залива, который сейчас именуется Тромпер Вик? Да! По сообщениям немецких проповедников, описывавших Рюген,  Свентовиту в храме на Арконе, был посвящен огромный дуб (помимо огромного орла, белого коня, огромного меча, седла и прочих атрибутов) .Таким образом - вполне возможно что это самое Лукоморье из стихотворения Пушкина, является описанием именно залива, омывающего Аркону с юга - именуемого ныне Тромпер Вик.

А вот фотография этого места. Вид на Тромпер Вик с Арконы:

Лукоморье на картах

Если прикинуть на современный лад то будет так

Лукоморье можно было бы считать историческим и полусказочным анахронизмом, если бы не западноевропейские карты XVI-XVII веков, на которых месторасположение Лукоморья точно определено.
И на картах Меркатора (1546 год), и на картах Гондиуса (1606 год), а также на картах Масса, Кантелли и Витсена Лукоморьем названа территория на правом (восточном) берегу Обской губы.
Европейские картографы сами в этих местах не бывали. Скорее всего, при составлении карт они опирались на описание этой местности путешественников, в частности Сигизмунда Герберштейна. Он дал его в «Записках о Московии»: «в горах по ту сторону Оби», «…а из Лукоморских гор вытекает река Коссин… Вместе с этой рекой берет начало другая река Кассима, и протекши через Лукоморию, впадает в большую реку Тахнин».
Николас Витсен, опубликовавший в XVIII веке свою «Carte Novelle de la Tartarie», располагал графическим материалом. На его карте длина Обской губы соответствует действительности, и поэтому «Lucomoria» — обозначение самого залива Карского моря. В русской исторической картографии топонима «Лукоморье» не было, но очевидно, что западноевропейские картографы признавали Лукоморье как древнее название Обской губы

Лукоморье оставило свой след в русских летописях и иностранных свидетельствах и картах, но немецким историкам писавшими нашу историю места для Лукоморья не нашлось