Клептофашизм: об особенностях политического режима России

16 августа 2018, 12:11
2 оценок, 114 просмотров Обсудить (2)

Автор: Анна Гриценко · 14.08.2018

Концепция пришедшего к власти в Украине фашизма широко распространялась российской пропагандой (и ее союзниками) в 2014-2015 годах. Однако всем, кроме жертв психотронного террора первого канала, совершенно очевидно, что резко принять в свое сердце фашизм за три месяца невозможно было бы даже в том случае, если бы участников Майдана действительно интенсивно усадили на наркотики (да и о бюджете такого мероприятия лучше не думать). Несмотря на то, что некоторые украинские ультраправые движения имеют союзников в органах власти, государство Украина в целом плюс-минус вписывается в стандарты демократии и движется, хотя и не быстро, в сторону интеграции в либерально-демократическую Европу. Тезис о победившем фашизме в Украине распространяется российской пропагандой с целью помешать этому движению и сохранить свое влияние на Украину. В связи с этим следует вспомнить о механизме проекции и задаться вопросом, а как дела-то с фашизмом в России обстоят.

Что общего между фашизмом и Россией

В отличие от каденции Петра Порошенко, режим Владимира Путина, несомненно, можно считать крайне правым. Кратко перечислю признаки этого.
Авторитарная, антидемократическая и антилиберальная политика. Примеры тут имеются в самом широком ассортименте — от Сенцова до дела «Сети» и посадок за мемы. Страдают оппозиционные политики, журналисты, ЛГБТ, свидетели Иеговы, после аннексии Крыма — еще и крымские татары. Выборы сложно назвать демократическими, доступ к независимым СМИ ограничивается.
Националистическая риторика с уклоном в паранойю. Фраза: «Русских людей обижают», — квинтэссенция параноидально-националистического господствующего российского дискурса, была сформулирована в 2004 году и до сих пор широко используется уже в шутливом смысле. Происходит экстернализация вины — снятие ее с себя и вынесение вовне: во всех наших проблемах виноваты ч-рки, х-хлы, п-ндосы, китайцы, да кто угодно. Россияне совершенно массово воспринимают себя как пассивную жертву и объект внешнего воздействия.
Продвижение консервативных ценностей в сфере личной и семейной жизни. Закон Димы Яковлева, ответственность за пропаганду гомосексуальности, «дни тишины», увеличение списка запрещенных женщинам профессий и многое другое.
Поддержка крайне правых движений внутри страны и за рубежом. Систематическое сотрудничество Кремля и европейских крайне правых — бесконечная тема, о которой мы писали неоднократно [1] [2]. Во внутренней политике примерно то же самое — крайне правые движения, от «Русского образа» до «Национально-освободительного движения», старательно выслуживаются перед администрацией президента.
Империализм. Две чеченские войны, война в Грузии, война в Украине, война в Сирии.

Владимир Путин и Бенито Муссолини – диктаторы-спортсмены
Харизматичный лидер. Кому как, конечно, но само тело Путина в некотором смысле является инструментом осуществления власти. Одним из факторов его популярности является апелляция к актуальному идеалу маскулинности. Компоненты этого идеала — прошлое в силовых структурах и отдых на природе. Особенности национальной охоты, рыбалки и политической системы.

Холодильник и телевизор

Тем не менее, политолог Андреас Умланд в своей недавней статье утверждает, что хотя режим Путина и является «демонстративно националистическим, империалистическим, антилиберальным и ориентированным на «национального лидера» — и тем самым действительно напоминает классический фашизм» — ему не хватает собственно центральной черты фашизма, а именно стремления к возрождению и очищению «нации». Центральный тезис Умланда состоит в том, что режим этот построен намного в большей степени на клептократии («власти воров»), нежели на идейном стремлении к неким высокодуховным целям. И даже крайне правый вектор внешней и внутренней политики, заметно усилившийся после 2014 года, в большей степени направлен на реставрацию империи, теряющей колонии и свое экономическое влияние на них, чем на возрождение нации. Говоря очень грубо, все дело в Таможенном союзе, в который мы не хотим. Равно и простые граждане, в том числе поехавшие воевать в Донбасс, во многом интересуются не возрождением нации новоросликов, а выплатой ипотеки.
Холодильник и телевизор (клептократический экономический базис и авторитарная политическая надстройка) дополняют друг друга, и предпосылки к этому сложились задолго до 2014 года. Советский Союз, предшественник российского режима, был построен этакратически — экономический излишек присваивался не капиталистами, а государством, а целью игроков внутри системы была не максимизация прибыли, а максимизация власти. В современной России после короткого периода постсоветской неопределенности вертикаль власти (бюрократия плюс силовые структуры) вновь стала основным актором экономической и политической сцены и, по сути, подчинила себе крупный российский бизнес. Социологи Шкаратан и Ястребов называют такую конфигурацию неоэтакратией, а мы назовем иначе.