Схватка. Горбачёв против Тихонова.
перепечатал из www.litmir.co8 оценок, 1396 просмотров Обсудить (2)
В декабре 1984 года когда умер
министр обороны Д.Ф. Устинов казалось что политическая карьера Михаила
Горбачева подходит к концу. Его противники начали наступление на него.
Писатель и очевидец общественной атмосферы эпохи Брежнева Александр Байгушев в своей книге "Русская партия внутри КПСС" (Москва, 2005 г.) свидетельствует:
"Немногие знают, что Черненко "разглядел" Горбачева и хотел его убрать. Во всяком случае, Черненко уже поручил "своим людям" присмотреться к "опасным связям" Горбачева с Яковлевым и Западом. Горбачев завис."
Главным врагом Горбачева стал председатель Совмина СССР Николай АлександровичТихонов. Он изначально был протвником Горбачева.
Виталий Воротников, сторонник Горбачева вспоминал:
"Где-то в 1982 году, я был в Управлении делами Совмина СССР у Смиртюкова, и он сказал мне: "Ты знаешь, Николай Александрович наконец разобрался в Горбачеве и понял, что тот из себя
представляет".
В общем, Тихонов раскусил натуру Михаила Сергеевича, и у них возникли тогда трения. "
В 1984 году после смерти Устинова, Тихонов никогда не скрывавший своей антипатии к Горбачеву, не колеблясь, публично втыкал на заседаниях Политбюро будущему общечеловеку фразы вроде следующей:
"Не пытайтесь работать по проблемам, в которых некомпетентны".
Сам Горбачев вспоминал так об этом:
"Давление на меня через Черненко не прекращалось. Все это выматывало нервы до крайности, и поэтому каждый раз, когда удавалось вырваться из Москвы в поездку по стране, я испытывал чувство глубочайшего удовлетворения."
"Возникла проблема даже с еженедельными заседаниями Политбюро. Нередко случалось так: заседание назначено, но Константин Ус-тинович прибыть не в состоянии, и за 15—30 минут до начала — звонок мне с поручением председательствовать.
Реакция членов Политбюро на сей счет была неоднозначной. У одних — подчеркнуто спокойная, то есть воспринимали это как само собой разумеющееся. У других — недоумение, а то и плохо скрываемое раздражение. От Тихонова не раз следовали бестактные вопросы:
— А он поручал вам вести Политбюро?
Я отвечал:
— Николай Александрович, неужели вы думаете, что я могу вот так, по своей воле прийти и начать заседание? У вас превратное представление обо мне.
Эта проблема к концу года разрослась до драматических масштабов, ибо Черненко вышел из строя окончательно. Политбюро, главный политический орган руководства, должно было работать, а никаких решений с поручением кому-либо — Горбачеву ли, Тихонову ли, или еще кому — постоянно вести заседания не было.
Доподлинно знаю, что некоторые товарищи в беседах с Черненко давали ему советы на этот счет — поручить «временно» вести заседания Политбюро Горбачеву. В то же время ближайшее окружение генсека рекомендовало ему сохранить за собой эту позицию. И всякий раз я оказывался в сложном положении"
Горбачев продолжал вести засеания секретариата ЦК КПСС--но Тихонов не позволил оформить его лидерство юридически.
Горбачев до самой смерти Черненко не получил вожделенного решения Политбюро о том, что в отсутствие генсека он ведет заседания высшего органа партии
Председатель Совмина Николай Тихонов не скрывал своих намерений выбить Горбачева из секретариата ЦК и Политбюро
Да, по вторникам Горбачев постоянно и по-хозяйски вел заседания Секретариата, но официального мандата на это не имел. Аналогичные решения принимались об Андропове — во времена Брежнева, о Черненко — во времена Андропова.
Традиция прервалась на Горбачеве.
Хотя проект постановления был подготовлен и даже вынесен на Политбюро, но старая гвардия воспротивилась. Получается, что обязанности второго секретаря ЦК он исполнял как бы нелегитимно, де-факто, но не де-юре
Горбачев вспоминал
"Де-факто я продолжал руководить Секретариатом, при этом постоянно держал нового генсека в курсе дел. Заседания проводились регулярно, обсуждались разнообразные вопросы — партийные, хозяйственные, идеологические.
Тихонов последовательно, с завидной настойчивостью вел линию на ослабление Секретариата. Он пытался заигрывать с Лигачевым, хотя вряд ли имел здесь большие успехи. Что касается Долгих, то Тихонов перетянул его к себе проверенным приемом, назвав где-то в присутствии него самого своим будущим преемником. Теперь основное время Долгих проводил в епархии премьер-министра на бесконечных встречах и беседах."
Секретарь ЦК КПСС Владимир Долгих реши выступит против Горбачёва
Виталий Воротников вспоминал:
" И Горбачев не раз упрекал Долгих, что вот он, мол, все ходит в правительство, все там советуется с Тихоновым. Вроде бы хочет и тут и там успеть. А было совершенно понятно, что
Тихонов и Долгих были просто близкие по духу люди. В конце концов, они оба были металлурги. "
Спаситель Горбачева
До смерти генсека Черненко оставалось ещё два месяца, и этого времени Горбачёву и его союзникам хватило для выправления ситуации. Но все союзники Горбачева вместе вхятые не сделали для Горбачева столько сколько сделал Егор Лигачев.
Когда политическая карьера шла ко дну Горбачева именно спас Егор Кузьмич Лигачев.
Андропов взял его из Томска в ЦК КПСС на ключевую должность заведующего отделом организационно-партийной работы, в ведении которого были все партийные, советские и хозяйственные кадры. Сам Лигачев отмечает, что в тогдашнем составе Политбюро ЦК КПСС был человек — Горбачев, который не только предложил Андропову его кандидатуру, но и активно способствовал его переводу в Москву.
"С тех пор, — вспоминает Лигачев, — мы неизменно и дружески общались… " И еще: "Мне стало ясно, что Горбачев пользуется ДОВЕРИЕМ Андропова".
В 1983 году Андропов снял Ивана Капитонова с поста заведующего Отделом организационно-партийной работы ЦК КПСС и назначил на его пост Егора Лигачева Фактически Лигачев стал куратором ЦК по кадрам.
Заняв новый пост, Лигачев с неукротимым рвением взялся за резрушение кадрового корпуса партии. Под видом "обновления", "омоложения" была произведена полная его ревизия, надежные, закаленные люди с огромным политическим опытом были заменены новобранцами андроповского призыва.
В книге "Предостережение" Лигачев приводит лестную для него оценку этой своей деятельности зарубежным политологом.
Первостепенной задачей Лигачева было осуществление "РЕВОЛЮЦИИ АНДРОПОВА" среди руководства областных и краевых партийных организаций.
Лигачев обеспечил Горбачеву то что не сделал для него даже Громыко--Лигачев обеспечил Горбачеву поддержку партйного большинства
Егор Лигачев, антисалинист и "горбачевец", тот самый человек кто спас Горбачева и именно он сделал больше всех для его прихода к власти.
Если Андропов бросил корни нынешнего либерализма, то Лигачев их заботливо взращивал
К концу 1983 г. было СМЕНЕНО около 20% первых секретарей обкомов партии, 22% членов Совета Министров, а также значительное число высшего руководства аппарата ЦК (заведующие и заместители заведующих отделами). Эти перестановки упрочили возможности нововведений Андропова". Лигачеву он сказал:
"Да, вы для нас настоящая находка!" и повысил его до секретаря ЦК.
Лигачев своей натурой сумел удивить самого Андропова, а Андропова мало чем можно было удивить
Кого выдвигал Лигачев?
Для примера три имени, трех лиц, взятых по протекции Лигачева в аппарат ЦК.
1. Это Вадим Медведев, ставший заведующим отделом науки и вузов и позднее — правая рука Горбачева "в идеологическом и организационном разоружении КПСС".
![]()
2. Это — новый инспектор ЦК Вадим Бакатин, до сих пор не осужденный за передачу ЦРУ секретной прослушки американского посольства в Москве и за другие антигосударственные деяния.
3. И Борис Ельцин.
Все кого выдвигал Лигачев были либо либералами и откровенными предателями
Лигачев вспоминает:
"В конце декабря 1983 г. позвонил мне из больницы Юрий Владимирович Андропов и попросил при случае побывать в Свердловске и "посмотреть" на Ельцина".
Совершенно ясно, что Андропов по данным своей агентуры в КГБ уже обладал сведениями о Ельцине, и тот его заинтересовал своей антигосударственной (и антикоммунистической) сущностью.
Получив задание Андропова, Лигачев его послушно выполнил: уже в январе 1984 г. посетил Свердловск, принял участие в областной партконференции, познакомился ближе с Борисом Николаевичем. В результате с помощью Лигачева Ельцин был взят на работу в ЦК КПСС.
Однако в отделе оргпартработы ЦК о Ельцине были совсем другого мнения.
"Там знали о его диких многодневных кутежах и оргиях в "охотничьих домиках", грубости, бескультурье". Нет сомнения, что обо всем этом знал и всеведущий чекист Андропов.
Но Юрия Владимировича свердловский алкаш привлек, видимо, другими сторонами своей натуры, теми, что позднее так порадовали мировую закулису и вашингтонский обком."
Николай Александрович Петровичев, руководивший отделом до Лигачева, считал, что Ельцина не выдвигать надо, а гнать из партии поганой метлой.
Но Андропов послушал не его, а Лигачева. Петровичева же убрали из ЦК".
В последующие годы Лигачев устроил настоящий погром партийных и советских кадров. Оценивая его деятельность, В. В. Гришин писал, что
"никто не нанес партии столько вреда, сколько Лигачев. А Александр Яковлев, тот просто торжествовал: по его словам, главный антикоммунистический и антисоветский центр находился в ЦК КПСС".
По словам Яковлева в результате кадровых (лигачевских) реформ антисоветский центр оказался в ЦК КПСС
Еще один стратегический союзник Горбачева--это КГБ
Председатель КГБ СССР Виктор Чебриков был профессиональным партийным работником, его назначение на пост главы ведомства вполне укладывалось в рамки кадровых канонов.
Андропов присвоил Чебрикову звание генерала армии и сделал его кандидатом в члены политбюро. Это произошло на пленуме ЦК 26 декабря 1983 года. На этом пленуме Андропов уже не присутствовал, он лежал в больнице, жить ему оставалось совсем немного.
После смерти Андропова Чебриков переориентировался на Горбачева, хотя тот еще не был генеральным и необязательно должен был им стать.
Председатель КГБ В.Чебриков был твердым сторонником Горбачева
Виктор Михайлович вел себя крайне осторожно — демонстрировал полную преданность новому генеральному секретарю Черненко, но, понимая, что Константин Устинович в Кремле не задержится, налаживал отношения с Горбачевым, поэтому и сохранил свою должность.
Премьер Николай Тихонов пытался убедить председателя КГБ в недопустимости избрания Горбачева на пост генерального секретаря. Чебрикову показалось, что Николай Александрович Тихонов сам претендовал на это место. Но председатель КГБ твердо занял сторону Горбачева и даже пересказал Михаилу Сергеевичу свой разговор с Тихоновым.
Громыко также поддержал Горбачева, и его сила вместе с поддержкой председателя КГБ Чебрикова оказалась решающей.
Инициативы доктора
Когда в 1995 г. В. И. Воротников опубликовал свой дневник, мы узнали, что в среду 9 января 1985 г. он неожиданно был вызван на экстренное заседании Политбюро ЦК КПСС, которое проходило в кабинете К. У. Черненко и не в «полном составе»
На этом заседании, пишет A. B. Шубин: «Черненко, ссылаясь на плохое состояние здоровья, предложил обдумать вопрос о его отставке»
Основания для того, чтобы задуматься об уходе в отставку, у К. У. Черненко были. И дело заключалось не только в здоровье.
Егор Лигачев пишет:
«Зима 1984/85 г., стояла необыкновенно суровая со снежными заносами, которые в иных регионах достигали высоты 2–3 метров. Из-за сильных холодов, обильных снегопадов возникли большие трудности в промышленности, а особенно на транспорте.
Не будет преувеличением сказать, что народное хозяйство оказалось на грани паралича. 54 крупных теплоэлектростанции…могли в любой день погасить котлы. На магистралях стояли сотни брошенных поездов. 22 тысячи вагонов замерзали на подъездных путях…В правительстве готовили страховочный вариант на случай катастрофы… Ситуация складывалась критическая, по существу речь шла о крупном стихийном бедствии, охватившем… почти три четверти страны»
Однако у В. И. Долгих, который 9 января 1984 г. присутствовал на заседании Политбюро, не сложилось впечатления, что в сложившихся условиях К. У. Черненко хотел уйти в отставку
И действительно, если внимательно ознакомиться с дневниковой записью В. И. Воротникова, нетрудно заметить, что инициатором созыва этого экстренного заседания был не К. У. Черненко. Открыв заседание, он начал с вопроса: «Вы прочитали записку Е. И. Чазова?». Комментируя поставленный вопрос, В. И. Воротников сделал следующее примечание:
«Это была короткая, примерно на две трети страницы записка о состоянии здоровье К. У. Черненко», которую «нам предварительно дали прочесть»
О чем именно шла речь в этой записке, и чем именно было вызвано ее появление, мы можем только догадываться. Но, по всей видимости, ее составление было связано с тем, что как раз в эти дни решался вопрос о предстоящем заседании Консультативного политического комитета (КПК) Организации Варшавского Договора (ОВД), на котором должен был присутствовать К. У. Черненко
Чазов и другие сторонники Горбачева под предлогом состояния генсека стремились поставить вопрос об его отставке
Вероятнее всего, Е. И. Чазов считал, что состояние здоровья Константина Устиновича не позволяет ему участвовать в этом мероприятии и требует госпитализации.
Черненко ЯКОБЫ писал:
«Я, –– не могу сам единолично принимать решение. Думал, может, уйти?». Однако уходить он не желал, о чем свидетельствуют следующие его слова: «Так хочется работать. Но пусть скажет Евгений Иванович».
Е. И. Чазов, видимо, повторил свою записку и, судя по всему, его предложения были приняты[
30 января 1985 г. A. C. Черняев записал:
«Черненко уже почти месяц в больнице. Заседания ПБ проходят нерегулярно: не доверяет их проводить никому другому».
Действительно, почти сразу же после упомянутого заседания Константин Устинович снова вернулся в Кунцево. Через некоторое время он попросил, чтобы его «отпустили из ЦКБ на дачу». К 22 января он уже находился там
В связи с этим обращает на себя внимание следующий эпизод. 6 февраля должен был открыться съезд Французской коммунистической партии. Первоначально планировалось, что советскую делегацию на нем будет возглавлять М. С. Горбачев.
Однако 16 января A. C. Черняев узнал, что Михаил Сергеевич не поедет в Париж («Горбачев вместо себя предложил Соломенцева») и объясняется это якобы тем, что К. У. Черненко не хочет, чтобы «заседания Политбюро проходили без Горбачева»
Объяснение несерьезное. В случае поездки в Париж Михаил Сергеевич в самом крайнем случае мог пропустить только одно заседание Политбюро – в четверг 7 февраля. Главная причина его отказа от этой поездки заключалась в том, что он не желал ни на один день упускать из рук те рычаги власти, которые к этому времени у него были, опасаясь, что развязка может произойти в любой момент.
Воротников пишет:
«В начале февраля,К. У. Черненко несколько раз появлялся на работе на короткое время, а 7 февраля даже вел заседание Политбюро»
По сведениям Д. А. Волкогонова, 7 февраля Константин Устинович посетил свой кремлевский кабинет в последний раз. После этого чуть ли не «на другой день» снова оказался в больнице, откуда уже не вышел
В середине февраля появились слухи, будто бы К. У. Черненко умер.
Поводом для них, по всей видимости, послужили советско-греческие переговоры, которые состоялись в Москве 11–12 февраля. Ожидалось, что в них примет участие К. У. Черненко, но советскую сторону представлял H. A. Тихонов
Еще только-только начали расходиться круги от этой истории, как внимание прессы привлек еще один факт. 7–10 февраля в Лос-Анжелесе состоялась конференция, организованная обществом «Врачи в борьбе за социальную ответственность». В этой конференции участвовала советская делегация, которую возглавлял Е. И. Чазов.
Чазов вспоминал:
"В начале 1985 года меня пригласили в Чикаго прочитать лекцию в память о выдающемся американском враче Херрике, впервые описавшем в США инфаркт миокарда.
Одновременно мои коллеги по Международному движению врачей, выступающих за предотвращение ядерной войны, просили меня, вместе с рядом советских профессоров, принять участие совместно с американскими врачами во встречах с общественностью в Лос-Анджелесе, Чикаго, Кливленде, Бостоне, Филадельфии и Нью-Йорке.э
Сознавая тяжесть состояния Черненко, я хотел отказаться от поездки в США. К моему удивлению, узнав об этом, Черненко попросил дать согласие на участие во всех мероприятиях.
«Прошу, съезди в США, посмотри в госпиталях и клиниках, что есть нового в лечении таких больных, как я. Может быть, мне можно еще чем-то помочь».
Учитывая мои возражения, мы договорились, что моя поездка будет укороченной — только Лос-Анджелес, Чикаго и Кливленд, где расположены крупные медицинские центры. Клиники Бостона и Нью-Йорка я уже хорошо к этому времени знал.
Не успел я вернуться к себе после разговора с Черненко, как раздался звонок и я услышал возмущенный голос Тихонова: «Евгений Иванович, в тяжелейшем состоянии находится наш Генеральный секретарь, а вы устраиваете себе турне по Америке. Вас не поймут в партии и стране. Ни в коем случае вам нельзя уезжать». "
......
"Вопрос о моей поездке, видимо, был предметом обсуждения в каких-то кругах, потому что вскоре позвонил Чебриков и дружески рекомендовал не обращать внимания на высказывания Тихонова и выезжать в США. Я это и собирался сделать, независимо от разноречивых мнений Тихонова и Чебрикова"
Доктор Чазов вел себя странно, сначала он рекомендовал отправить его в отставку, он бросил тяжело больного генсека, сославшись при этом на самого генсека Черненко.
Но премьер Тихонов был против, считая что это халатность, а глава КГБ Чебриков наоборот поддержал инициативу Чазова уехать в США
Все эти турне по США при поддержке КГБ увеличивали шансы Черненко на скорую смерть
После конференции советская делегация осталась в США еще на несколько дней. И вдруг ее руководитель оставил своих коллег и экстренно вылетел в Москву. По некоторым данным, это произошло 14 февраля.
Е. И. Чазов утверждает, что ничего необычного в его возвращении не было, так как он самого начала не планировал быть в США до конца визита. Однако, когда из США он прилетел в Париж, его заверениям не поверили даже представили советского посольства
Согласно той информации, которая была позднее доведена Е. И. Чазовым до сведения Политбюро, между 17 и 24 февраля в состоянии здоровья генсека произошло ухудшение. Закулисная борьба на вершине власти вступила в свою решающую стадию.
Как отмечает М. С. Горбачев, «на протяжении нескольких месяцев в Центральном Комитете, в самом Политбюро проблема нового Генерального секретаря ЦК занимала всеобщее внимание. Вариантов было, хоть отбавляй». Среди рассматривавшихся кандидатур М. С. Горбачев называет себя, В. В. Гришина, А. А. Громыко, Г. В. Романова, Н. А. Тихонова и В. В. Щербицкого
А. Ч. Черняев отмечает слух, согласно которому некоторые считали, что
«Генсеком надо сделать Тихонова, а на его место поставить Щербицкого» и что эту комбинацию якобы «поддерживали Гришин и Кунаев»
В то же время один из помощников К. У. Черненко В. А. Печенев пишет, что в руководстве партии существовали силы, которые готовы были поддержать в качестве кандидатуры на пост генсека первого секретаря Московского городского комитета КПСС В. В. Гришина
Виктор Васильевич Гришин родился в 1914 г. в г. Серпухове. Закончил Московский геодезический техникум (1933) и Московский техникум паровозного хозяйства (1937). С 1940 по 1950 г. находился в Серпухове на различных партийных должностях, с 1950 по 1956 г. работал в Московском городском комитете партии, с 1956 по 1967 г. возглавлял ВЦСПС, с 1967 г. занимал пост первого секретаря МГК. В 1961 был избран кандидатом в члены Президиума ЦК КПСС, в 1971 – членом Политбюро
К удивлению Горбачева и его сторонников их основным противником становился не Романов, а Гришин
Отмечая обострение борьбы в руководстве партии с осени 1984 г., Е. К. Лигачев пишет:
«В этот период резко активизировался Гришин, почти открыто начавший претендовать на ведущую роль в Политбюро»
Борис Ельцин писал:
«Он, – готовился стать Генеральным секретарем и пытался сделать все, чтобы захватить власть в свои руки, но, слава богу, не дали… нашли список состава Политбюро, который Гришин подготовил, собираясь стать лидером партии. В него он внес свою команду, ни Горбачева, ни многих других в том списке, естественно, не было»
Касаясь этой проблемы в одном из своих интервью, сын B. В. Гришина Александр Викторович отмечал, что уже в 1982 г. его отец
«был старшим в Политбюро», старшим не по возрасту, а по времени пребывания в составе этого высшего партийного органа.
Поэтому, подчеркивал Александр Викторович, уже тогда «постоянно муссировались слухи, что после Брежнева будет Гришин, потом говорили, что после Андропова, потом – после Черненко»
В. В. Гришин допускал возможность, что кто-то действительно видел в нем возможного кандидата на пост вождя партии, но категорически отвергал и свое участие в обсуждении данного вопроса, и существование названного списка
В таких условиях, как пишет Е. К. Лигачев, «в конце 1984 г. аппаратная атмосфера вокруг Горбачева начала характеризоваться некими «вакуумными» свойствами».
Существует версия, будто бы В. В. Гришин пытался убедить К. У. Черненко «переместить честолюбивого андроповца куда-нибудь подальше из страны», например, «послом на Запад»
Одним из проявлений претензий В. В. Гришина на власть М. С. Горбачев называет организованную 22 февраля встречу К. У. Черненко с избирателями. Присутствовать на ней генсек не мог (это было очевидно с самого начала), поэтому озвучивал текст его выступления В. В. Гришин.
«Я, – пишет М. С. Горбачев, – сидел в президиуме вместе с Лигачевым, Громыко, Замятиным, Кузнецовым и, честно говоря, очень переживал, что я участник этого фарса»
Мы не знаем, кто был инициатором этого мероприятия, но имеются сведения, что оно проводилось в соответствии с решением Политбюро, заседания которых, кстати, вел М. С. Горбачев
«Обосновывалось это тем, что в стране якобы прошел слух, что Черненко давно умер, и нужно было это как-то опровергнуть»
Действительно, 13-го Михаил Сергеевич собрал у себя членов Политбюро и предложил обсудить вопрос о том, как реагировать на распускаемые слухи о болезни К. У. Черненко.
Видимо, тогда и было решено провести встречу генсека с избирателями. Причем, по свидетельству сына В. В. Гришина Александра Викторовича, «Политбюро решило», что на этой «встрече» за К. У. Черненко
«выступление сделает Горбачев как второй секретарь ЦК»
И только перед самым началом «встречи», вспоминает A. B. Гришин, «раздался телефонный сигнал прямой связи с Черненко. Звонил помощник генсека, который сказал:
«Виктор Васильевич, есть поручение Константина Устиновича, чтобы его текст зачитал не Горбачев, а вы». По свидетельству Александра Викторовича, отец пытался возражать, ссылаясь на решение Политбюро. Тогда в разговор вмешался К. У. Черненко:
«Зачитывай ты, – сказал он, – и бери все в свои руки»
Когда отец, тут же подошел к Горбачеву и известил его об этом разговоре с Черненко, Михаил Сергеевич был в шоке»
13 января Черненко почти прямым текстом сказал что он оставляет вместо себя Виктора Гришина, Горбачёв узнав об этом был в шоке.
В этой ситуации им нужно было как можно скорее избавится от Константина Черненко
Писатель и очевидец общественной атмосферы эпохи Брежнева Александр Байгушев в своей книге "Русская партия внутри КПСС" (Москва, 2005 г.) свидетельствует:
"Немногие знают, что Черненко "разглядел" Горбачева и хотел его убрать. Во всяком случае, Черненко уже поручил "своим людям" присмотреться к "опасным связям" Горбачева с Яковлевым и Западом. Горбачев завис."
Виталий Воротников, сторонник Горбачева вспоминал:
"Где-то в 1982 году, я был в Управлении делами Совмина СССР у Смиртюкова, и он сказал мне: "Ты знаешь, Николай Александрович наконец разобрался в Горбачеве и понял, что тот из себя
представляет".
В общем, Тихонов раскусил натуру Михаила Сергеевича, и у них возникли тогда трения. "
В 1984 году после смерти Устинова, Тихонов никогда не скрывавший своей антипатии к Горбачеву, не колеблясь, публично втыкал на заседаниях Политбюро будущему общечеловеку фразы вроде следующей:
"Не пытайтесь работать по проблемам, в которых некомпетентны".
Сам Горбачев вспоминал так об этом:
"Давление на меня через Черненко не прекращалось. Все это выматывало нервы до крайности, и поэтому каждый раз, когда удавалось вырваться из Москвы в поездку по стране, я испытывал чувство глубочайшего удовлетворения."
"Возникла проблема даже с еженедельными заседаниями Политбюро. Нередко случалось так: заседание назначено, но Константин Ус-тинович прибыть не в состоянии, и за 15—30 минут до начала — звонок мне с поручением председательствовать.
Реакция членов Политбюро на сей счет была неоднозначной. У одних — подчеркнуто спокойная, то есть воспринимали это как само собой разумеющееся. У других — недоумение, а то и плохо скрываемое раздражение. От Тихонова не раз следовали бестактные вопросы:
— А он поручал вам вести Политбюро?
Я отвечал:
— Николай Александрович, неужели вы думаете, что я могу вот так, по своей воле прийти и начать заседание? У вас превратное представление обо мне.
Эта проблема к концу года разрослась до драматических масштабов, ибо Черненко вышел из строя окончательно. Политбюро, главный политический орган руководства, должно было работать, а никаких решений с поручением кому-либо — Горбачеву ли, Тихонову ли, или еще кому — постоянно вести заседания не было.
Доподлинно знаю, что некоторые товарищи в беседах с Черненко давали ему советы на этот счет — поручить «временно» вести заседания Политбюро Горбачеву. В то же время ближайшее окружение генсека рекомендовало ему сохранить за собой эту позицию. И всякий раз я оказывался в сложном положении"
Горбачев продолжал вести засеания секретариата ЦК КПСС--но Тихонов не позволил оформить его лидерство юридически.
Горбачев до самой смерти Черненко не получил вожделенного решения Политбюро о том, что в отсутствие генсека он ведет заседания высшего органа партии
Председатель Совмина Николай Тихонов не скрывал своих намерений выбить Горбачева из секретариата ЦК и Политбюро
Да, по вторникам Горбачев постоянно и по-хозяйски вел заседания Секретариата, но официального мандата на это не имел. Аналогичные решения принимались об Андропове — во времена Брежнева, о Черненко — во времена Андропова.
Традиция прервалась на Горбачеве.
Хотя проект постановления был подготовлен и даже вынесен на Политбюро, но старая гвардия воспротивилась. Получается, что обязанности второго секретаря ЦК он исполнял как бы нелегитимно, де-факто, но не де-юре
Горбачев вспоминал
"Де-факто я продолжал руководить Секретариатом, при этом постоянно держал нового генсека в курсе дел. Заседания проводились регулярно, обсуждались разнообразные вопросы — партийные, хозяйственные, идеологические.
Тихонов последовательно, с завидной настойчивостью вел линию на ослабление Секретариата. Он пытался заигрывать с Лигачевым, хотя вряд ли имел здесь большие успехи. Что касается Долгих, то Тихонов перетянул его к себе проверенным приемом, назвав где-то в присутствии него самого своим будущим преемником. Теперь основное время Долгих проводил в епархии премьер-министра на бесконечных встречах и беседах."
Секретарь ЦК КПСС Владимир Долгих реши выступит против Горбачёва
Виталий Воротников вспоминал:
" И Горбачев не раз упрекал Долгих, что вот он, мол, все ходит в правительство, все там советуется с Тихоновым. Вроде бы хочет и тут и там успеть. А было совершенно понятно, что
Тихонов и Долгих были просто близкие по духу люди. В конце концов, они оба были металлурги. "
Спаситель Горбачева
До смерти генсека Черненко оставалось ещё два месяца, и этого времени Горбачёву и его союзникам хватило для выправления ситуации. Но все союзники Горбачева вместе вхятые не сделали для Горбачева столько сколько сделал Егор Лигачев.
Когда политическая карьера шла ко дну Горбачева именно спас Егор Кузьмич Лигачев.
Андропов взял его из Томска в ЦК КПСС на ключевую должность заведующего отделом организационно-партийной работы, в ведении которого были все партийные, советские и хозяйственные кадры. Сам Лигачев отмечает, что в тогдашнем составе Политбюро ЦК КПСС был человек — Горбачев, который не только предложил Андропову его кандидатуру, но и активно способствовал его переводу в Москву.
"С тех пор, — вспоминает Лигачев, — мы неизменно и дружески общались… " И еще: "Мне стало ясно, что Горбачев пользуется ДОВЕРИЕМ Андропова".
В 1983 году Андропов снял Ивана Капитонова с поста заведующего Отделом организационно-партийной работы ЦК КПСС и назначил на его пост Егора Лигачева Фактически Лигачев стал куратором ЦК по кадрам.
Заняв новый пост, Лигачев с неукротимым рвением взялся за резрушение кадрового корпуса партии. Под видом "обновления", "омоложения" была произведена полная его ревизия, надежные, закаленные люди с огромным политическим опытом были заменены новобранцами андроповского призыва.
В книге "Предостережение" Лигачев приводит лестную для него оценку этой своей деятельности зарубежным политологом.
Первостепенной задачей Лигачева было осуществление "РЕВОЛЮЦИИ АНДРОПОВА" среди руководства областных и краевых партийных организаций.
Лигачев обеспечил Горбачеву то что не сделал для него даже Громыко--Лигачев обеспечил Горбачеву поддержку партйного большинства
Егор Лигачев, антисалинист и "горбачевец", тот самый человек кто спас Горбачева и именно он сделал больше всех для его прихода к власти.
Если Андропов бросил корни нынешнего либерализма, то Лигачев их заботливо взращивал
К концу 1983 г. было СМЕНЕНО около 20% первых секретарей обкомов партии, 22% членов Совета Министров, а также значительное число высшего руководства аппарата ЦК (заведующие и заместители заведующих отделами). Эти перестановки упрочили возможности нововведений Андропова". Лигачеву он сказал:
"Да, вы для нас настоящая находка!" и повысил его до секретаря ЦК.
Лигачев своей натурой сумел удивить самого Андропова, а Андропова мало чем можно было удивить
Кого выдвигал Лигачев?
Для примера три имени, трех лиц, взятых по протекции Лигачева в аппарат ЦК.
1. Это Вадим Медведев, ставший заведующим отделом науки и вузов и позднее — правая рука Горбачева "в идеологическом и организационном разоружении КПСС".
2. Это — новый инспектор ЦК Вадим Бакатин, до сих пор не осужденный за передачу ЦРУ секретной прослушки американского посольства в Москве и за другие антигосударственные деяния.
3. И Борис Ельцин.
Все кого выдвигал Лигачев были либо либералами и откровенными предателями
Лигачев вспоминает:
"В конце декабря 1983 г. позвонил мне из больницы Юрий Владимирович Андропов и попросил при случае побывать в Свердловске и "посмотреть" на Ельцина".
Совершенно ясно, что Андропов по данным своей агентуры в КГБ уже обладал сведениями о Ельцине, и тот его заинтересовал своей антигосударственной (и антикоммунистической) сущностью.
Получив задание Андропова, Лигачев его послушно выполнил: уже в январе 1984 г. посетил Свердловск, принял участие в областной партконференции, познакомился ближе с Борисом Николаевичем. В результате с помощью Лигачева Ельцин был взят на работу в ЦК КПСС.
Однако в отделе оргпартработы ЦК о Ельцине были совсем другого мнения.
"Там знали о его диких многодневных кутежах и оргиях в "охотничьих домиках", грубости, бескультурье". Нет сомнения, что обо всем этом знал и всеведущий чекист Андропов.
Но Юрия Владимировича свердловский алкаш привлек, видимо, другими сторонами своей натуры, теми, что позднее так порадовали мировую закулису и вашингтонский обком."
Николай Александрович Петровичев, руководивший отделом до Лигачева, считал, что Ельцина не выдвигать надо, а гнать из партии поганой метлой.
Но Андропов послушал не его, а Лигачева. Петровичева же убрали из ЦК".
В последующие годы Лигачев устроил настоящий погром партийных и советских кадров. Оценивая его деятельность, В. В. Гришин писал, что
"никто не нанес партии столько вреда, сколько Лигачев. А Александр Яковлев, тот просто торжествовал: по его словам, главный антикоммунистический и антисоветский центр находился в ЦК КПСС".
По словам Яковлева в результате кадровых (лигачевских) реформ антисоветский центр оказался в ЦК КПСС
Еще один стратегический союзник Горбачева--это КГБ
Председатель КГБ СССР Виктор Чебриков был профессиональным партийным работником, его назначение на пост главы ведомства вполне укладывалось в рамки кадровых канонов.
Андропов присвоил Чебрикову звание генерала армии и сделал его кандидатом в члены политбюро. Это произошло на пленуме ЦК 26 декабря 1983 года. На этом пленуме Андропов уже не присутствовал, он лежал в больнице, жить ему оставалось совсем немного.
После смерти Андропова Чебриков переориентировался на Горбачева, хотя тот еще не был генеральным и необязательно должен был им стать.
Председатель КГБ В.Чебриков был твердым сторонником Горбачева
Виктор Михайлович вел себя крайне осторожно — демонстрировал полную преданность новому генеральному секретарю Черненко, но, понимая, что Константин Устинович в Кремле не задержится, налаживал отношения с Горбачевым, поэтому и сохранил свою должность.
Премьер Николай Тихонов пытался убедить председателя КГБ в недопустимости избрания Горбачева на пост генерального секретаря. Чебрикову показалось, что Николай Александрович Тихонов сам претендовал на это место. Но председатель КГБ твердо занял сторону Горбачева и даже пересказал Михаилу Сергеевичу свой разговор с Тихоновым.
Громыко также поддержал Горбачева, и его сила вместе с поддержкой председателя КГБ Чебрикова оказалась решающей.
Инициативы доктора
Когда в 1995 г. В. И. Воротников опубликовал свой дневник, мы узнали, что в среду 9 января 1985 г. он неожиданно был вызван на экстренное заседании Политбюро ЦК КПСС, которое проходило в кабинете К. У. Черненко и не в «полном составе»
На этом заседании, пишет A. B. Шубин: «Черненко, ссылаясь на плохое состояние здоровья, предложил обдумать вопрос о его отставке»
Основания для того, чтобы задуматься об уходе в отставку, у К. У. Черненко были. И дело заключалось не только в здоровье.
Егор Лигачев пишет:
«Зима 1984/85 г., стояла необыкновенно суровая со снежными заносами, которые в иных регионах достигали высоты 2–3 метров. Из-за сильных холодов, обильных снегопадов возникли большие трудности в промышленности, а особенно на транспорте.
Не будет преувеличением сказать, что народное хозяйство оказалось на грани паралича. 54 крупных теплоэлектростанции…могли в любой день погасить котлы. На магистралях стояли сотни брошенных поездов. 22 тысячи вагонов замерзали на подъездных путях…В правительстве готовили страховочный вариант на случай катастрофы… Ситуация складывалась критическая, по существу речь шла о крупном стихийном бедствии, охватившем… почти три четверти страны»
Однако у В. И. Долгих, который 9 января 1984 г. присутствовал на заседании Политбюро, не сложилось впечатления, что в сложившихся условиях К. У. Черненко хотел уйти в отставку
И действительно, если внимательно ознакомиться с дневниковой записью В. И. Воротникова, нетрудно заметить, что инициатором созыва этого экстренного заседания был не К. У. Черненко. Открыв заседание, он начал с вопроса: «Вы прочитали записку Е. И. Чазова?». Комментируя поставленный вопрос, В. И. Воротников сделал следующее примечание:
«Это была короткая, примерно на две трети страницы записка о состоянии здоровье К. У. Черненко», которую «нам предварительно дали прочесть»
О чем именно шла речь в этой записке, и чем именно было вызвано ее появление, мы можем только догадываться. Но, по всей видимости, ее составление было связано с тем, что как раз в эти дни решался вопрос о предстоящем заседании Консультативного политического комитета (КПК) Организации Варшавского Договора (ОВД), на котором должен был присутствовать К. У. Черненко
Чазов и другие сторонники Горбачева под предлогом состояния генсека стремились поставить вопрос об его отставке
Вероятнее всего, Е. И. Чазов считал, что состояние здоровья Константина Устиновича не позволяет ему участвовать в этом мероприятии и требует госпитализации.
Черненко ЯКОБЫ писал:
«Я, –– не могу сам единолично принимать решение. Думал, может, уйти?». Однако уходить он не желал, о чем свидетельствуют следующие его слова: «Так хочется работать. Но пусть скажет Евгений Иванович».
Е. И. Чазов, видимо, повторил свою записку и, судя по всему, его предложения были приняты[
30 января 1985 г. A. C. Черняев записал:
«Черненко уже почти месяц в больнице. Заседания ПБ проходят нерегулярно: не доверяет их проводить никому другому».
Действительно, почти сразу же после упомянутого заседания Константин Устинович снова вернулся в Кунцево. Через некоторое время он попросил, чтобы его «отпустили из ЦКБ на дачу». К 22 января он уже находился там
В связи с этим обращает на себя внимание следующий эпизод. 6 февраля должен был открыться съезд Французской коммунистической партии. Первоначально планировалось, что советскую делегацию на нем будет возглавлять М. С. Горбачев.
Однако 16 января A. C. Черняев узнал, что Михаил Сергеевич не поедет в Париж («Горбачев вместо себя предложил Соломенцева») и объясняется это якобы тем, что К. У. Черненко не хочет, чтобы «заседания Политбюро проходили без Горбачева»
Объяснение несерьезное. В случае поездки в Париж Михаил Сергеевич в самом крайнем случае мог пропустить только одно заседание Политбюро – в четверг 7 февраля. Главная причина его отказа от этой поездки заключалась в том, что он не желал ни на один день упускать из рук те рычаги власти, которые к этому времени у него были, опасаясь, что развязка может произойти в любой момент.
Воротников пишет:
«В начале февраля,К. У. Черненко несколько раз появлялся на работе на короткое время, а 7 февраля даже вел заседание Политбюро»
По сведениям Д. А. Волкогонова, 7 февраля Константин Устинович посетил свой кремлевский кабинет в последний раз. После этого чуть ли не «на другой день» снова оказался в больнице, откуда уже не вышел
В середине февраля появились слухи, будто бы К. У. Черненко умер.
Поводом для них, по всей видимости, послужили советско-греческие переговоры, которые состоялись в Москве 11–12 февраля. Ожидалось, что в них примет участие К. У. Черненко, но советскую сторону представлял H. A. Тихонов
Еще только-только начали расходиться круги от этой истории, как внимание прессы привлек еще один факт. 7–10 февраля в Лос-Анжелесе состоялась конференция, организованная обществом «Врачи в борьбе за социальную ответственность». В этой конференции участвовала советская делегация, которую возглавлял Е. И. Чазов.
Чазов вспоминал:
"В начале 1985 года меня пригласили в Чикаго прочитать лекцию в память о выдающемся американском враче Херрике, впервые описавшем в США инфаркт миокарда.
Одновременно мои коллеги по Международному движению врачей, выступающих за предотвращение ядерной войны, просили меня, вместе с рядом советских профессоров, принять участие совместно с американскими врачами во встречах с общественностью в Лос-Анджелесе, Чикаго, Кливленде, Бостоне, Филадельфии и Нью-Йорке.э
Сознавая тяжесть состояния Черненко, я хотел отказаться от поездки в США. К моему удивлению, узнав об этом, Черненко попросил дать согласие на участие во всех мероприятиях.
«Прошу, съезди в США, посмотри в госпиталях и клиниках, что есть нового в лечении таких больных, как я. Может быть, мне можно еще чем-то помочь».
Учитывая мои возражения, мы договорились, что моя поездка будет укороченной — только Лос-Анджелес, Чикаго и Кливленд, где расположены крупные медицинские центры. Клиники Бостона и Нью-Йорка я уже хорошо к этому времени знал.
Не успел я вернуться к себе после разговора с Черненко, как раздался звонок и я услышал возмущенный голос Тихонова: «Евгений Иванович, в тяжелейшем состоянии находится наш Генеральный секретарь, а вы устраиваете себе турне по Америке. Вас не поймут в партии и стране. Ни в коем случае вам нельзя уезжать». "
......
"Вопрос о моей поездке, видимо, был предметом обсуждения в каких-то кругах, потому что вскоре позвонил Чебриков и дружески рекомендовал не обращать внимания на высказывания Тихонова и выезжать в США. Я это и собирался сделать, независимо от разноречивых мнений Тихонова и Чебрикова"
Доктор Чазов вел себя странно, сначала он рекомендовал отправить его в отставку, он бросил тяжело больного генсека, сославшись при этом на самого генсека Черненко.
Но премьер Тихонов был против, считая что это халатность, а глава КГБ Чебриков наоборот поддержал инициативу Чазова уехать в США
Все эти турне по США при поддержке КГБ увеличивали шансы Черненко на скорую смерть
После конференции советская делегация осталась в США еще на несколько дней. И вдруг ее руководитель оставил своих коллег и экстренно вылетел в Москву. По некоторым данным, это произошло 14 февраля.
Е. И. Чазов утверждает, что ничего необычного в его возвращении не было, так как он самого начала не планировал быть в США до конца визита. Однако, когда из США он прилетел в Париж, его заверениям не поверили даже представили советского посольства
Согласно той информации, которая была позднее доведена Е. И. Чазовым до сведения Политбюро, между 17 и 24 февраля в состоянии здоровья генсека произошло ухудшение. Закулисная борьба на вершине власти вступила в свою решающую стадию.
Как отмечает М. С. Горбачев, «на протяжении нескольких месяцев в Центральном Комитете, в самом Политбюро проблема нового Генерального секретаря ЦК занимала всеобщее внимание. Вариантов было, хоть отбавляй». Среди рассматривавшихся кандидатур М. С. Горбачев называет себя, В. В. Гришина, А. А. Громыко, Г. В. Романова, Н. А. Тихонова и В. В. Щербицкого
А. Ч. Черняев отмечает слух, согласно которому некоторые считали, что
«Генсеком надо сделать Тихонова, а на его место поставить Щербицкого» и что эту комбинацию якобы «поддерживали Гришин и Кунаев»
В то же время один из помощников К. У. Черненко В. А. Печенев пишет, что в руководстве партии существовали силы, которые готовы были поддержать в качестве кандидатуры на пост генсека первого секретаря Московского городского комитета КПСС В. В. Гришина
Виктор Васильевич Гришин родился в 1914 г. в г. Серпухове. Закончил Московский геодезический техникум (1933) и Московский техникум паровозного хозяйства (1937). С 1940 по 1950 г. находился в Серпухове на различных партийных должностях, с 1950 по 1956 г. работал в Московском городском комитете партии, с 1956 по 1967 г. возглавлял ВЦСПС, с 1967 г. занимал пост первого секретаря МГК. В 1961 был избран кандидатом в члены Президиума ЦК КПСС, в 1971 – членом Политбюро
К удивлению Горбачева и его сторонников их основным противником становился не Романов, а Гришин
Отмечая обострение борьбы в руководстве партии с осени 1984 г., Е. К. Лигачев пишет:
«В этот период резко активизировался Гришин, почти открыто начавший претендовать на ведущую роль в Политбюро»
Борис Ельцин писал:
«Он, – готовился стать Генеральным секретарем и пытался сделать все, чтобы захватить власть в свои руки, но, слава богу, не дали… нашли список состава Политбюро, который Гришин подготовил, собираясь стать лидером партии. В него он внес свою команду, ни Горбачева, ни многих других в том списке, естественно, не было»
Касаясь этой проблемы в одном из своих интервью, сын B. В. Гришина Александр Викторович отмечал, что уже в 1982 г. его отец
«был старшим в Политбюро», старшим не по возрасту, а по времени пребывания в составе этого высшего партийного органа.
Поэтому, подчеркивал Александр Викторович, уже тогда «постоянно муссировались слухи, что после Брежнева будет Гришин, потом говорили, что после Андропова, потом – после Черненко»
В. В. Гришин допускал возможность, что кто-то действительно видел в нем возможного кандидата на пост вождя партии, но категорически отвергал и свое участие в обсуждении данного вопроса, и существование названного списка
В таких условиях, как пишет Е. К. Лигачев, «в конце 1984 г. аппаратная атмосфера вокруг Горбачева начала характеризоваться некими «вакуумными» свойствами».
Существует версия, будто бы В. В. Гришин пытался убедить К. У. Черненко «переместить честолюбивого андроповца куда-нибудь подальше из страны», например, «послом на Запад»
Одним из проявлений претензий В. В. Гришина на власть М. С. Горбачев называет организованную 22 февраля встречу К. У. Черненко с избирателями. Присутствовать на ней генсек не мог (это было очевидно с самого начала), поэтому озвучивал текст его выступления В. В. Гришин.
«Я, – пишет М. С. Горбачев, – сидел в президиуме вместе с Лигачевым, Громыко, Замятиным, Кузнецовым и, честно говоря, очень переживал, что я участник этого фарса»
Мы не знаем, кто был инициатором этого мероприятия, но имеются сведения, что оно проводилось в соответствии с решением Политбюро, заседания которых, кстати, вел М. С. Горбачев
«Обосновывалось это тем, что в стране якобы прошел слух, что Черненко давно умер, и нужно было это как-то опровергнуть»
Действительно, 13-го Михаил Сергеевич собрал у себя членов Политбюро и предложил обсудить вопрос о том, как реагировать на распускаемые слухи о болезни К. У. Черненко.
Видимо, тогда и было решено провести встречу генсека с избирателями. Причем, по свидетельству сына В. В. Гришина Александра Викторовича, «Политбюро решило», что на этой «встрече» за К. У. Черненко
«выступление сделает Горбачев как второй секретарь ЦК»
И только перед самым началом «встречи», вспоминает A. B. Гришин, «раздался телефонный сигнал прямой связи с Черненко. Звонил помощник генсека, который сказал:
«Виктор Васильевич, есть поручение Константина Устиновича, чтобы его текст зачитал не Горбачев, а вы». По свидетельству Александра Викторовича, отец пытался возражать, ссылаясь на решение Политбюро. Тогда в разговор вмешался К. У. Черненко:
«Зачитывай ты, – сказал он, – и бери все в свои руки»
Когда отец, тут же подошел к Горбачеву и известил его об этом разговоре с Черненко, Михаил Сергеевич был в шоке»
13 января Черненко почти прямым текстом сказал что он оставляет вместо себя Виктора Гришина, Горбачёв узнав об этом был в шоке.
В этой ситуации им нужно было как можно скорее избавится от Константина Черненко
Комментариев нет:
Отправить комментарий